даша

01.


( то же самое, но чб )

и, как обычно, дурацкий вопрос: какая лучше?

даша

01.


( то же самое, но чб )

и, как обычно, дурацкий вопрос: какая лучше?

послемрак и послесны

хорошо, я нарисую себя. извращусь-искажусь, вывернусь наизнанку и обратно, но нарисую. буду на листе бумаги акварельными венами и кишками наружу. распластанная. как ты на том столе из нержавейки -- с разрезом через все тело. это почему-то поразило меня сильнее всего. "тебе же больно!" -- птицей в голове, дрожью по телу; всё не укладывалось, что тебе никак. ты был труп, но для меня еще нет. почему-то думалось, что ты очень замерз -- умирать же холодно, правда? и руки у меня тогда -- не в морге, там-то я не была, в храме уже -- не слушались -- сорок узелков на феньке. больше не плела, не могу. а на тебе от любого моего прикосновения пятна-синяки. не получилось завязать ни изнаночной -- не перевернуть, тяжело -- пришлось на лицевой. и голова потом не слушалась, да и сейчас -- не особо.
...снился. первый раз так пишу. только меня к тебе не пускали, а ты меня и не узнавал/знать не хотел. живой. плакала и опять обвиняла во всем твою мать. так, кажется, нельзя. но и меня к тебе почему-то было нельзя. как я кричала. больше года уже, а...
прости, я, похоже, себя не нарисую. только препарирую. как я боялась, что тебе было больно. надеюсь, что все-таки нет.

послемрак и послесны

хорошо, я нарисую себя. извращусь-искажусь, вывернусь наизнанку и обратно, но нарисую. буду на листе бумаги акварельными венами и кишками наружу. распластанная. как ты на том столе из нержавейки -- с разрезом через все тело. это почему-то поразило меня сильнее всего. "тебе же больно!" -- птицей в голове, дрожью по телу; всё не укладывалось, что тебе никак. ты был труп, но для меня еще нет. почему-то думалось, что ты очень замерз -- умирать же холодно, правда? и руки у меня тогда -- не в морге, там-то я не была, в храме уже -- не слушались -- сорок узелков на феньке. больше не плела, не могу. а на тебе от любого моего прикосновения пятна-синяки. не получилось завязать ни изнаночной -- не перевернуть, тяжело -- пришлось на лицевой. и голова потом не слушалась, да и сейчас -- не особо.
...снился. первый раз так пишу. только меня к тебе не пускали, а ты меня и не узнавал/знать не хотел. живой. плакала и опять обвиняла во всем твою мать. так, кажется, нельзя. но и меня к тебе почему-то было нельзя. как я кричала. больше года уже, а...
прости, я, похоже, себя не нарисую. только препарирую. как я боялась, что тебе было больно. надеюсь, что все-таки нет.